Форум » Франция -прекрасная и свободолюбивая, законодательница европейской моды и вкусов » 12 апреля. После лекции. Самое вкусное - на десерт » Ответить
12 апреля. После лекции. Самое вкусное - на десерт
Энтони Фэйн: 1. Дружеский ужин в узком кругу. 2. Место и время действия - Париж, "Кафе де Клюни", на углу площади Сен-Мишель и бульвара Сен-Жермен, в нескольких минутах от Сорбонны. 12 апреля 1866 года, сразу после лекции доктора Руиса. 3. Суть квеста: обсуждение тем, затронутых в ходе лекции. Мисс Монтгомери озвучивает свое желание учиться у доктора Руиса. Мистер Фэйн договаривается о приватной деловой (по началу) встречи с доктором. 4. Участники - Кэтрин Монтгомери, доктор Сальваторе, Энтони Фэйн, игротехи. [more][/more]
Ответов - 52, стр:
1 2 3 All
Энтони Фэйн: Несмотря на то, что лекцию объявили завершенной, доктора Руиса еще какое-то время не отпускали из аудитории прорвавшиеся на сцену студенты. Фэйн воспользовался паузой и отправил посыльного в отель с запиской для лорда Гэлбрейта: узнать, как тот себя чувствует, и напомнить об ужине и о том, что Адам тоже на него приглашен. - Надеюсь, после всего услышанного во время лекции вы не передумали украсить своим присутствием нашу маленькую мужскую компанию, мисс Монтгомери? - спросил он у Кэтрин, когда они вышли из лекционного зала, - Уверен, что за ужином, в отсутствии вопящих идиотов, беседа может получиться еще более... острой.
доктор Сальваторе: Сальваторе привык, что после лекции публика облепляет его со всех сторон, как поклонники - знаменитого актера, или как пчелы - банку варенья. То, что некоторые из этих пчел, требовали его немедленного линчевания, или как минимум изгнания из Университета, было не так уж и важно. Доктор знал, что самый сильный протест и возмущение в людях пробуждают вещи, c которыми они внутренне согласны... Он также знал, что ненависть - это оборотная сторона страха, и громче всех кричат те, кто больше всего боится. Обычно Сальваторе еще подолгу отвечал на вопросы, стоя у кафедры, а потом - в просторных коридорах и даже на улице, перед тем как сесть в коляску, но сегодня он постарался как можно быстрее закончить общение. Ему не хотелось заставлять долго ждать Фэйна и его удивительных спутников, к тому же за время лекции доктор успел сильно проголодаться. Молодые люди ждали его в вестибюле. Точнее, ждали Фэйн и девушка, лорда Гэлбрейта нигде не было видно. "Жаль... Хотелось бы мне посмотреть на внимательнее на этого фэйри". Он направился прямо к Фэйну и мисс Монтгомери, на ходу надевая пальто и шляпу. - А вот и я, господа... Вы готовы следовать за мной?
Кэтрин Монтгомери: Ей было мало..! Чертовски мало этой атмосферы - пронизанной сейчас более духом вольнодумства и провокационности, чем жаждой новых знаний - мало взглядов, скрещенных как шпаги с ее взглядом, мало обмена словесными выпадами, наблюдать за которым было не меньшим удовольствием, чем участвовать в нем... Кэтрин чувствовала себя даже лучше чем на первой после ранения и долгого затворничества конной прогулке, когда пустила коня в галоп... И сейчас у нее был шанс продолжить. Кто бы отказался? - Украсить общество? Я надеюсь поучаствовать в острой беседе, мистер Фэйн, благо мы будем лишены общества идиотов. . - она взглянула на блокнот, откуда минуту назад был вырван листок с запиской, она не сомневалась, для Адама - Надеюсь, лорд Гэлбрейт тоже присоединится к нам... Внимание, которое он проявлял к состоянию друга располагало Кэтрин к нему все больше. Даже несмотря на подозрения, вызванные воспоминаниями об Индии и его реакцией на слова доктора.. девушка задержала взгляд на руках Фэйна. Оказывается, говоря, он прикрывал кольцо: крупный рубин с необычной огранкой. Украшение не вязалось с его остальным обликом, но видимо, очень им ценилось. Память о ком-то, кто был дорог? Она поспешила отвести взгляд. А вот и доктор, легок на помине. "Вы готовы следовать за мной?" - точно Мефистофель.
Энтони Фэйн: На ходу уточнив у доктора, где состоится запланированный ужин, Фэйн сообщил служащему университета, куда следует отправить посыльного, когда тот вернется из отеля с известием от лорда Гэлбрейта. - А вы не изменяете своим привычкам, доктор, - обратился он к своему старому приятелю, пропуская мисс Монтгомери вперед на выходе из здания, - По-прежнему придерживаетесь мнения, что баловать нужно не только мозг, но и желудок?
доктор Сальваторе: Энтони Фэйн - Питать, мистер Фэйн, питать, - усмехнулся доктор. - Мозг нуждается в заботе больше чем какой бы то ни было другой орган, ибо трудится больше всех. Человек может жить фактически с любым увечьем, временами даже неплохо жить, но малейшее нарушение в работе мозга превращает его в животное, а то и в бесполезный овощ... М-да... Простите, юная мадемуазель, обещаю найти более интересную и аппетитную тему для беседы за ужином! Они вышли из здания и очутились на площади Сорбонны, в этот час кишевшей народом. Сальваторе с наслаждением вдохнул весенний воздух - истинный бальзам после душной аудитории, пропитанной миазмами ханжества и мещанского страха - и предложил своим спутникам: - Пройдемся пешком? Ресторанчик, который я для нас выбрал, совсем недалеко, а прогулки стимулируют и кровообращение, и пищеварительный тракт. Поддерживая непринужденную беседу, он в то же время внимательно смотрел на девушку и подмечал малейшие ее реакции.
Кэтрин Монтгомери: Кэтрин ответила на его извинения улыбкой: - Не беспокойтесь, сеньор Руис... у меня всегда был прискорбно хороший аппетит. Ее лицо под изучающим взглядом доктора излучало лишь доброжелательность с легкой тенью природного лукавства.
Энтони Фэйн: - Как долго вы планируете оставаться в Париже, доктор? - Фэйн не видел много смысла в том, чтобы обсуждать более серьезные вопросы на ходу, тем более, что до интересующего их кафе было буквального несколько минут неспешным шагом, - И... я ни за что не поверю, что единственной вашей целью было подергать за усы местных котов от науки.
доктор Сальваторе: -Не знаю, не знаю, мистер Фэйн, никогда ничего не планирую, - доктор фыркнул почти по-кошачьи. - У меня сейчас недурное место хирурга в Сальпетриер, и,как сами видите, мои покровители выхлопотали мне кафедру в Сорбонне. Но может статься, я скоро перееду... Ведь я, мистер Фэйн, отнюдь не оставил мечту о собственной клинике, где никакие ханжи и моралисты не помешают моим экспериментам. Так что, преподавая в Сорбонне и работая как практикующий хирург, я заодно приглядываюсь к возможным ученикам. Они дошли до ресторана раньше, чем закончили обмен репликами. Сальваторе шагнул за порог, в полутемный зал, где еще только начинали накрыаать столы к ужину, и махнул рукой в направлении дальней стены: - Я обычно сижу там. Хороший обзор, прекрасный вид из окна и запахи с кухни не беспокоят.
Энтони Фэйн: - Должен заметить, что запахи парижской кухни меня, как правило, не беспокоят, - Фэйн вернул официанту меню, даже не раскрыв его, - Что угодно из проверенного на других посетителях. Главное, чтобы там было мясо, - и пояснил, обращаясь к своим спутникам: - После корриды, устроенной доктором в университете, у меня просто зверский аппетит и очень хочется крови, пусть даже тщательно запеченной. И, раз уж речь зашла о крови..., - он снова посмотрел на официанта: - Не знаю, что именно есть в вашем заведении, месье, но, надеюсь, у вас найдется вино родом из О-Медока*. Только не позднее 1863 года**. На Шато Латур я не рассчитываю, но чем-нибудь из дезьем крю вы можете нас порадовать? Услышав, что как раз на днях были получены пара бутылок отменного Шато О-Брион, он удовлетворенно кивнул и вопросительно посмотрел сначала на Кэтрин, затем на доктора: - Конечно, если мои друзья не предпочитают белое. ____________________________ *О винах этого региона см. информацию в "Путеводителе..." **Во второй половине XIX века — 1864 год — французское виноделие было поставлено под угрозу исчезновения из-за завезенных из Нового света вредителей винограда, из них эпидемия филлоксеры оказалась масштабнее всех. Этот вредитель медленно, но верно сводил все виноградники под корень, проблема была в конечном итоге решена путем прививания лозы на американские саженцы, но виноградарям пришлось начать все почти с нуля в последние десятилетия уходящего 19 века.
Кэтрин Монтгомери: И в самом деле, место для того, кто хочет иметь широкий обзор, но предпочитает сам оставаться незамеченным. Только что доктор рассказывал мистеру Фэйну о своих планах открыть частную клинику и обзавестись учениками и Кэтрин поставила ушки на макушке, готовясь продолжить тему, однако сразу у дверей ресторана разговор перешел на более подходящую тему. Хотя девушке и казалось, что Сальваторе еще вспомнит о медицинских подробностях в самый светский момент. Меж тем Фэйн был увлечен выбором вина, в чем демонстрировал гораздо более широкие познания, чем надлежит скучающему аристократу. Кэтрин тонко улыбнулась этой мысли, отложила меню, остановив свой выбор на утиной грудке фламбе. - Красное. Говорят, красное вино помогает излечить сердце.... - она посмотрела на доктора. - Хотя, если пить его неумеренно, то сердце можно окончательно погубить. А впридачу и печень.
доктор Сальваторе: - Вы наверняка помните сентенцию Гиппократа, мадемуазель - "Любое вещество может быть и ядом, и лекарством,все дело в дозе", - одобрительно хмыкнул доктор. - Вино само по себе не вредно и не полезно, и в этом - та самая истина, которая в нем, как утверждают, заключена. Не каждое вино достойно стать целебной тинктурой, но подбирать его, сообразно месту,времени, сезону, текущему состоянию организма, возрасту и полу пьющего - задача не менее интересная, чем составление самостоятельной химической формулы. Пожалуй, мне всегда было интеснее изучать состав вина и его действие в разных ситуациях, чем пить самому. Он сделал движение, как будто закрывал рот на замок: - Я знаю, что невыносимый зануда и сухарь, мадемуазель, который из всего сделает тему для лекции. Мистер Фэйн, вы сделали превосходный выбор. Шато О Бриньон развяжет нам языки, но оставит головы ясными, слегка взбудоражит...гм.. кровь, но не толкнет к грубому волокитству. Идеально для дружеской беседы.
Энтони Фэйн: Выслушивая вдохновенную оду вину в исполнении доктора, Фэйн улыбался, как будто ему только что напомнили о... Что же, это была интересная история, и не совсем про вино, а посему: - Я рад, что угадал со своим выбором, доктор, - он ответил утвердительно на тихий вопрос официанта, устроит ли его блюдо, выбранное дамой, и продолжил: - Возвращаясь к главному событию сегодняшнего дня, к вашей лекции... Вы же понимаете, что некоторые вопросы было бесполезно задавать там, на этой арене. Например, вопрос о том, кто же в итоге на самом деле будет пожинать плоды ваших исследований, доктор? Те, кому они жизненно необходимы, или у кого найдется достаточно средств, чтобы оплатить столь сложные манипуляции?
доктор Сальваторе: - Я не политик,мистер Фэйн, - Сальваторе поморщился как от кислятины, - В том смысле, что я-то могу жить при любом правительстве, лишь бы оно оставило меня в покое. Полагаю, что ни мне лично, ни моим самым смелым исследованиям ничего не грозит, пока высшие чины в министерствах и вельможи в раззолоченных гостиных страдают сердечными припадками, опухолями, воспалениями желчного пузыря, геморроем, подагрой и эпилепсией... А эти недуги - вечные спутники успеха и богатства. Но речь не обо мне, а о моих пациентах. Вы правы,медицина вещь дорогая, и за нее всегда кто-то платит. Можете считать меня революционером и гнусным социалистом, однако я твердо убежден, что здоровье, профилактика опасных заболеваний и возможность беслатного лечения должны быть неотчуждаемыми благами для всех. Для всех, мистер Фэйн,без исключения, в том числе для нищих, разбойников,проституток. Он сделал глоток воды и желчно усмехнулся. - Но я не идиот и понимаю, что царство истины наступит еще не скоро.Потому и поступаю, как многие мои коллеги до меня: за бедных пациентов платят богатые. Да-да.И с богатых - уж будьте уверены - я деру десять шкур, даже за лечение насморка. Ну, кроме совсем экстренных случаев... Или если речь идет о моих друзьях.
Кэтрин Монтгомери: А ведь я сама бы не решилась начинать беседу с этой темы. - подумала Кэтрин, знакомым еще с лекции движением оглянувшись на Фэйна. Пространные рассуждения доктора о тяжелых условиях жизни и труда наталкивали Кэтрин на тот же вопрос. Однако у сеньора Руиса была и своя логика: говорить об этом стоит с тем, у кого деньги, потому что если он не поделится из милосердия, то хотя бы ради того, чтоб рабочая сила прослужила подольше. Она невольно сопроводила слова Сальваторе медленным кивком. - Так значит среди Ваших пациентов есть и те, чей кошелек пуст? И если так, Вы предоставляете им то же лечение, что и богатым? Или испробуете на них новые способы и препараты..?
Энтони Фэйн: Фэйн попробовал вино, которое официант налил на самое дно его бокала, кивнул, дождался, когда вино будет разлито и с довольным видом откинулся на спинку своего стула - ужин обещал быть не менее интересным, чем лекция.
доктор Сальваторе: - Я не делаю различия между пациентами в зависимости от толщины кошелька, - ответил доктор. - Различие - в размере гонорара, но не в качестве лечения. Он в свою очередь пригубил вино и чуть приподнял брови в знак одобрения "тинктуры". - Понимаете, мадемуазель, с моей точки зрения "иметь принципы" и "жить в соответствии с принципами" - это одно и то же. Я не мог бы делать то, что делаю, не будь я полностью уверен в своей правоте. И у меня есть надежда, что когда-нибудь взгляды, подобные моим, возобладают в обществе. Но для этого нужны последователи, ученики...Им всем нужно подавать личный пример. Это закаляет.
Энтони Фэйн: - И по какому... кхм, принципу вы собираетесь отбирать будущих учеников, доктор? Я хорошо помню, что вы видите человека насквозь еще раньше, чем он открывает рот, но сейчас меня интересует другое - какие качества окажутся самым надежным пропуском в эту группу... - Фэйн иронично улыбнулся, - "счастливчиков"? - затем он повернулся к Кэтрин и пояснил: - Я понимаю, что у каждого свое представление о счастье, мисс, но так же ни секунды не сомневаюсь, что доктор Руис не будет нянчиться со своими учениками так, как это делают другие университетские профессора.
Кэтрин Монтгомери: - Я не знаю... к огромному моему сожалению, как обращаются университетские профессора со своими учениками - заметила Кэтрин. - Но если сами студенты приходят учиться, а не числиться в приближенных... то нянчиться бесполезно. И для профессора, и для самих студентов.
доктор Сальваторе: - Вы, как всегда, смотрите в самую суть вопроса, мистер Фэйн. - доктор ненадолго отвлекся от беседы, взял нож и вилку и с хирургической точностью нарезал мясо на одинаковые кусочки. - Принцип отбора - это самое главное. Неверно набранная команда рано поздно или взбунтуется, или потопит корабль. Конечно, я тщательно проверю моих новобранцев... И разумеется, я буду использовать при этом самые разные способы. В том числе неэтичные, нечестные и жестокие. В конце концов останутся только те, кто действительно не мыслит себе жизни без медицины, не боится грязной работы и не боится рисковать. Нежные фиалки и крахмальные мямли мне ни к чему.
Кэтрин Монтгомери: - Неэтичные, нечестные, жестокие... - Кэтрин попробовала слова на вкус и запила вином. - То есть, вопрос доверия между учителем и учениками для Вас несущественен?
Энтони Фэйн: К Фэйну подошел официант и протянул лежащую на подносе записку. Энтони развернул ее, внимательно прочитал, но озвучивать ее содержание пока не стал, намереваясь сначала выслушать ответ доктора на вопрос Кэтрин.
доктор Сальваторе: -Нельзя доверять кому попало, - отрезал Сальваторе, и его холодные глаза уставились прямо в лицо девушки. -Доверие нужно заслужить. Люди от природы не злы и не добры. Но они озабочены выживанием, ищут комфорта, а потому склонны лгать, красть, представлять себя не тем что есть, изводить других ради выгоды. Мне не нужны идеальные ученики, которые будут преданно смотреть в глаза и восхищаться моей "техникой". Мне нужны фанатики, которые станут глиной в моих руках, и перенесут все, ради того, чтобы я в итоге вылепил из жалких дилетантов настоящих врачей, способных принимать решения и отвечать за их. Не тыловых крыс медицины, а воинов, сражающихся на передовой. Он слегка прищурился: -Кому из двух врачей вы доверитесь - тому, кто гладит вас по голове и шепчет слова утешения, пока вы умираете - или тому, кто груб, резок и причиняет безумную боль, но в конечном итоге спасает вам жизнь?
Кэтрин Монтгомери: - Мы очевидно не совсем поняли друг друга, сеньор Руис. - Кэтрин не смутилась под пристальным взглядом. - Идеальные ученики, какими Вы их описываете, так и останутся учениками до конца своих дней, а фанатики.. возможно, я позволю себе наивность, в конце концов могут перестать видеть целью исцеление больных, занявшись подтверждением собственного могущества в науке. - она посмотрела на Фэйна, потом на записку, лежащую подле него, но снова продолжила о врачах - вчера, во время нашей встречи с лордом Гэлбрейтом и мистером Фэйном мы говорили об Игнатии Земмельвейсе. Кем Вы сочли бы его?* ____________________________ *вопрос о врачах помню, отвечу ;)
доктор Сальваторе: - Вы плохо умеете слушать, мадемуазель, - покачал головой доктор. - Это серьезный минус для будущего врача. Умение не просто слушать, но и слышать, при чем сразу вычленять главное и значимое из бесполезного словесного сора - вот первый навык, который я прививаю своим ассистентам и ученикам. Фанатизм есть беспримерная приверженность идее, а медицина - это идея, и в таковом качестве значит много больше, чем отдельно взятые лекарства, болезни или больные. Он усмехнулся: - Как ни странно, но исцеление - это не главная цель медицины. Главная цель - исследование самой природы жизни, скрытых возможностей человеческого организма, изучение великих тайн мозга, ибо это ключ к открытию сверхспособностей. А исцеление... это побочный эффект, мадемуазель. Скажу вам больше, иногда больных приходится спасать даже против их воли, когда они устают от борьбы за жизнь и малодушно пытаются сбежать в смерть. Что касается Земмельвейса... Он был слишком чувствителен к внешним оценкам. Ему хватило знаний и опыта додуматься до того, чтобы мыть руки перед обследованием рожениц, но не хватило воли заставить это делать других, и не хватило силы духа, чтобы противостоять насмешкам. Он был чересчур зависим от одобрения окружающих - от того его бедный рассудок и повредился. Вот если бы он прошел мою школу, уверяю вас, ему было бы плевать на насмешки. _____________________________________________________________________________ *Чувствительная натура доктора была настолько подавлена несправедливостью коллег и пред-смертными криками умирающих матерей, что его рассудок не выдержал этого жуткого напряжения. Он умер в психиатрической клинике как раз в 1865 году
Кэтрин Монтгомери: - Звучит так, будто вы всерьез рассматриваете мою кандидатуру в ученицы, сеньр Руис... - Кэтрин понизила голос. - Это воодушевляет, даже с учетом того, что я обладаю столь "приземленным" взглядом на профессию врача... и женским полом вдобавок. Она уловила небольшое движение: Фэйн вертел в пальцах записку, как фокусник, играющий картой*. Кэтрин сочла это своеобразным способом попросить слова. - Простите? ______________ * согласовано
Энтони Фэйн: - Прошу прощения, мисс, очень не хотел прерывать ваш диалог - весьма занимательный, не скрою - но это записка от лорда Гэлбрейта*. Он просит меня извиниться перед вами обоими, так как не сможет к нам присоединиться, - Фэйн убрал записку в карман и повернулся к доктору: - Граф пишет, что у него кружится голова, и меня это несколько беспокоит - зная его, могу с уверенностью сказать, что это не отговорка. К тому же он очень хотел пообщаться с вами после лекции. Завтра с утра я постараюсь переломить его упрямство и убедить проконсультироваться с вами как со специалистом. Мне не нравится, что он так упорно держится за этого прощелыгу - прошу прощения, мисс - доктора Партриджа, который, к тому же остался в Лондоне. Надеюсь, после сегодняшней лекции он отнесется к вашим рекомендациям с большим доверием. Он с одобрением посмотрел на принесенное блюдо и добавил: - И чтобы поддержать вопрос мисс Монтгомери относительно учеников - лорд Гэлбрейт просил также передать, что не питает больших надежд на то, что пройдет ваш строгий отбор, доктор, но даже если вы отвергнете его кандидатуру в качестве ученика, он будет настаивать на том, чтобы поддержать ваше начинание финансово. Но это мы можем обсудить и позже. _____________________ *все согласовано
доктор Сальваторе: - Гммммм... - промычал доктор, отвечая скорее на собственные мысли, чем на реплику Фэйна. -Головокружение, как симптом сильнейшего стресса... Спазмы сосудов и нарушение шейного кровотока как следствие постоянной зажатости плечевых мышц. Он остро взглянул на Энтони: - Стало быть, вы давно знакомы с графом Гэлбрейтом? Не скрою, меня очень порадует возможность еще раз встретиться с ним в более приватной обстановке. Рассчитываю на ваше содействие. Следующий вопрос был снова адресован Кэтрин: - Хотите сказать, что вас совсем не пугает перспектива работать со мной? Я практик, так что большую часть знаний придется получать не в чистенькой аудитории и не в тиши библиотечных залов, а в операционных, прозекторских, лабораториях... Иногда - с колес, потому что я часто езжу, и не только по Европе. Едва ли ваши родные это одобрят.
Энтони Фэйн: Столь явный интерес доктора к Адаму неожиданно насторожил Фэйна - наверняка, он вызван не темой финансов. Проницательность Сальваторе нередко приводила Энтони в замешательство, пусть даже он старательно это скрывал. Что-то более серьезное, чем простое головокружение, вызванное нервным напряжением? Так, не сейчас. У них еще будет возможность обсудить это с глазу на глаз. Фэйн снова прислушался к разговору между доктором Руисом и Кэтрин. При упоминании родных мисс Монтгомери, он с интересом посмотрел на девушку: "А и правда, мисс, что скажет наш доблестный полковник?".
Кэтрин Монтгомери: Спазмы сосудов, невралгия мышц плечевого отдела, стресс. - Кэтрин мысленно повторила это и сложила два и два, вспоминая двусмысленные намеки, которые доктор Руис делал перед лекцией. Адаму стало хуже как раз тогда, когда речь зашла о взаимоотношениях мужчины и женщины... Хорошо еще что не о других сочетаниях! Она бросила короткий взгляд в сторону Фэйна и чертыхнулась про себя, чувствуя, что краснеет. - Вы похожи на человека, который содержит прозекторскую в большей чистоте чем иные - церковь, сеньор Руис. - начала она, надеясь, что румянец доктор да и Фэйн отнесут на счет вопроса о родственниках. - Нет, меня не пугает перспектива собирать кого-нибудь по частям или вместо чтения учебника готовить образцы по примеру тех, что Вы демонстрировали на лекции. Что до моих родных, доктор, Вы ведь не сказали, что готовы взять меня учиться. Пока рановато их... "радовать".
доктор Сальваторе: - А вы не сказали, что хотите у меня учиться, - возразил доктор. - Я человек прямой, мадемуазель Монтгомери. И когда я спрашиваю: "Вы хотите быть в моей команде, работать как негр на плантации по двадцать часов в сутки, часто получать замечания, редко - похвалу, и при этом стойко переносить остракизм, которому вас, несомненно, подвергнет приличное общество?" - когда я спрашиваю так, то хочу получить прямой ответ. Помните,что подписав пакт с дьяволом, вы его не сможете расторгнуть без известных потерь для себя.
Энтони Фэйн: Фэйну показалось, что еще немного, и доктор предъявит Кэтрин какой-нибудь договор, написанный каллиграфическим почерком на пергаменте. И предложит подписать его кровью. Его несколько развеселила некоторая театральность происходящего, но он понимал, что для отдельных участников сего действа все очень даже серьезно, поэтому поспешил прикрыть улыбку бокалом с вином.
Кэтрин Монтгомери: - А как же злато и мирская слава, и прочие искушения дьявола? Обеды в лучших ресторанах европейских столиц? - Кэтрин коснулась краешка тарелки, - Близкое знакомство с сильными мира сего..? И с их внутренним миром, увы, в прямом смысле.- прибавила она, не сдержавшись. - Для отца лжи Вы слишком правдивы, доктор Руис. Поэтому я прямо говорю -да, я хочу быть вашей ученицей.
доктор Сальваторе: Доктор захихикал, в самом деле став похожим на ироничного черта, только что заключившего наредкость удачную сделку: - Я счел бы вас никчемной пустышкой, мадемуазель, если бы вас можно было соблазнить обедами и утехами тщеславия. Но нет, вы не из таких... Ваше главное искушение - гордый нрав и независимый ум, а еще - желание встать выше социальных и даже биологических ограничений. Вы ненормальная, мадемуазель Монтгомери! Точно так же, как и я. Наблюдая за вашим поведением на моей лекции, я понял, что вы обладаете нужными мне качествами, а значит, в вас стоит вкладывать силы, чтобы развить зачатки медицинского дарования... Посмотрим, насколько ваши амбиции уравновешены трудолюбием и упорством. Он поднял бокал и посмотрел на Фэйна: - Вам всегда везло на нужных людей, друг мой, всегда, но сегодня вы превзошли себя.
Энтони Фэйн: Фэйн отсалютовал бокалом сначала Сальваторе, потом Кэтрин, сопроводив последний жест легким поклоном. - Будь мы в другом обществе, доктор, вы бы получили от меня в ответ гневный взгляд и возмущенное "За кого вы меня принимаете?!", но мисс Монтгомери очень умная девушка и уже поняла, куда она попала. Поэтому я не буду прятаться за маской светского "праведника" и отнекиваться от роли охотника, которую вы мне сейчас приписали, тем более, что, кажется, эта роль досталась мне еще при крещении*. И не стану скрывать - сегодня я как никогда горжусь своей "добычей", - он наклонился к Кэтрин и добавил: - Не сердитесь, мисс Монтгомери. Таким извращенным способом я пытаюсь выразить вам свое восхищение. ___________________ *Полное имя Фйэна - Энтони Хантер. Hunter (англ.) - охотник
Кэтрин Монтгомери: Сегодня воистину был вечер странных и в чем-то даже сомнительных комплиментов, однако Кэтрин это нравилось. Но каков Фэйн, и в самом деле охотник, никак не снимавший ее с прицела... Кэтрин повернулась к нему с улыбкой, оказавшись почти щека к щеке, ближе, чем во время танца; в темном зрачке отразился ее собственный смеющийся глаз - Какую же еще "дичь" сегодня удалось добыть мистеру Фэйну, так порадовав Вас? - спросила она, уже повернувшись к доктору и намереваясь, наконец, уделить внимание утке. - Лорду Гэлбрейту Вы тоже предложите.. Договор с дьяволом?
Энтони Фэйн: Энтони ответил на насмешливый взгляд Кэтрин улыбкой грешника, который решил вдруг раскаяться, но не имеет ни малейшего представления, как это делается. Одновременно он ощутил азарт: но на этот раз уже азарт не охотника, а игрока, у которого появился шанс на серьезную игру. Когда Кэтрин упомянула лорда Гэлбрэйта, Фэйн тоже перевел взгляд на доктора.
доктор Сальваторе: - Что вы, что вы, сударыня, - проговорил доктор с притворной серьезностью. - Два договора за один день - это чересчур... чересчур накладно даже для дьявола. Я стараюсь не превышать разумного лимита сделок и заключать их не чаще одного раза в пятьдесят лет. Он сделал театральную паузу, и добавил: - Лорд Гэлбрейту я намерен сделать подарок, который он едва ли ожидает, но, полагаю, не откажется получить. Но надеюсь, что предварительно мистер Фэйн просветит меня относительно вкусов и предпочтений молодого графа. Мне не хотелось бы, чтобы мой подарок выглядел неуместно или оказался несвоевременным...
Энтони Фэйн: Иногда привычные действия помогают выиграть время. Фэйн тщательно промокнул салфеткой рот, не сводя при этом глаз с доктора. - Полагаю, речь не идет о предпочтениях графа в еде или напитках? - выражение лица собеседника насторожило Фэйна: - Черт побери, Сальваторе, что ты затеял? - он не заметил, что при посторонних обратился к старому приятелю на "ты" и по имени.
Кэтрин Монтгомери: Кэтрин опустила ресницы, снова пригубив вино. Сальваторе... прямой человек. Уж слишком прямой. Девушка приняла такой вид, словно ни о чем, кроме предпочтений лорда Гэлбрейта в напитках или, положим, книгах, не могло идти и речи. Хотя получилось у нее хуже чем у Адама в свое время. Разговор между двумя мужчинами становился чересчур откровенным, и обычно именно от женщины в хорошем обществе ожидалось, что она пригасит закипающие страсти. К тому же, Кэтрин пора было вспоминать о времени... но она решила подождать еще немного. Еще немного, возможно, еще одна фраза прояснит, наконец, ее подозрения...
доктор Сальваторе: - Предпочтения в еде тоже интересны, - хмыкнул доктор. - При столь явной склонности к анемии и головокружениям, нарушениях сердечного ритма, я бы посоветовал блюда из печени по крайней мере три раза в неделю, сливочное масло и сахар, говяжий бифштекс, а на гарнир - зеленый горошек, бобы, салат, шпинат, щавель, петрушку, сельдерей и свеклу. И конечно же, отвар из отрубей и пивных дрожей, настой шиповника и по полстакана красного вина ежедневно. Но ты прав, Энтони, я сейчас не о еде. Он взял нож и задумчиво постучал им по краю бокала. - Какой образ жизни ведет молодой граф? Где бывает? Кто заботится о нем? И самое главное - какой лондонский врач его наблюдает,и с какого возраста? Полагаю, такого обеспеченного пациента пользует не обыкновенный тупица из Чаринг-Кросса, а кое-кто получше.
Кэтрин Монтгомери: Как и следовало бы ожидать, доктор Руис первым повел разговор в сторону. И Кэтрин больше ничего не оставалось, как извиниться перед собеседниками пополам с благодарностями за прекрасный вечер и интересную беседу, а главное - за согласие доктора принять ее в ученицы. - Полагаю, я смогу найти Вас завтра в Сальпетриер, доктор Руис..?
Энтони Фэйн: - Я вас провожу, мисс, - Фэйн произнес эту фразу тоном, который исключал любое возражение со стороны Кэтрин, затем он снова посмотрел на доктора: - Полагаю, мы продолжим наш разговор? Где я смогу вас найти, скажем так, через час?
доктор Сальваторе: - Сбегаете,- брюзгливо сказал Сальваторе. - Сбегаете, мадемуазель, потому что перспектива узнать что-то,к чему вы не готовы, пугает вас смертельно! Напрасно: знать в любом случае лучше, чем не знать. Но не смею задерживать. В Сальпетриер я бываю ежедневно, кроме субботы, примерно с полудня и до восьми часов вечера. Но если вдруг меня не окажется на месте, коллеги направят вас по следу. Желаю удачи с родными, мадемуазель Монтгомери. Вместа ответа на вопрос Фэйна, доктор нацарапал на карточке свой адрес, и протянул молодому человеку: - Не спешите. Я поздно ложусь. Не обращая больше внимания на парочку, решившую упорхнуть, он снов взялся за вилку и нож, давая понять, что намерен закончить ужин - пусть даже и в полном одиночестве.
Кэтрин Монтгомери: Вечером у "Кафе де Клюни" не было недостатка в экипажах, поэтому почти мгновенно в распоряжении Фэйна оказалась коляска с откидным верхом*. Устроившись на сиденье и назвав адрес, Кэтрин некоторое время молчала, пока возница выбирался на свободное пространство. Девушка подумала, что точно так же пытается вывести на ровную тропу свои в разные стороны скачущие мысли. - Я благодарна Вам за состоявшееся знакомство с доктором Руисом, мистер Фэйн. - сказала она, наконец. - Должна сказать, что газеты о нем порядочно врут, хотя иначе их не стали бы читать. Но, надеюсь, я не слишком поломала Ваши планы на вечер? Покидая ресторан, Фэйн выглядел взволнованным, Кэт терялась в догадках: то ли виной тому намерение доктора уточнить свои двусмысленные намеки насчет Адама в ее присутствии, то ли Сальваторе Руис сам только что открыл для себя неожиданное, о чем Фэйн знал, и не хотел делиться с ним. ________________________ * здесь и далее согласовано
Энтони Фэйн: Фэйн досадовал на Сальваторе за то, что тот заговорил об Адаме так, будто что-то задумал на его счет, но почему-то решил посвятить Энтони в свои загадочные планы при свидетелях. Почему завел речь о враче Адама? Зная проницательность доктора, Фэйн серьезно обеспокоился, но постарался скрыть от Кэтрин свою озабоченность. - Не было никаких планов, мисс, кроме одного - провести вечер в приятной компании. По крайней мере, для меня она была приятной. И я искренне рад, что наш "добрый доктор" согласился взять вас в ученицы, - он посмотрел на нее изучающе и спросил: - Но, ради всего святого, мисс, что понесло вас на эти галеры?
Кэтрин Монтгомери: - А почему граф Гэлбрейт решил тоже взойти на них..? - легкая улыбка, легкий тон.. уж лучше Вам не знать, мистер Фэйн, давайте поговорим о другом. - Наверняка он с Вами поделился, причиной.. и надеюсь, как друг доктора... и как друг Адама Вы его предупреждали, об.. условиях контракта
Энтони Фэйн: - Лорд Гэлбрейт любит находит ответы на вопросы, которые раньше редко кому приходило в голову задавать. Если вообще приходило. А у доктора репутация человека, у которого этих вопросов как леденцов в кондитерской. Неужели вы думаете, мисс, что такой "сладкоежка" как лорд Гэлбрейт мог пройти мимо и хотя бы не попытаться?.. Но главный приз достался вам. Надеюсь, вам удатстся уговорить своих близких.
Кэтрин Монтгомери: - И я надеюсь. - Кэтрин чуть сникла, вспомнив о дяде, который ждет ее дома. - Так же, как надеюсь и на то, что лорду Гэлбрейту удастся получить ответы на свои вопросы. Признаться, меня тревожит, что доктор Руис говорит о нем как о возможном пациенте, хотя может быть, так он говорит вообще обо всех... - она немного помолчала, вспоминая что в самом начале доктор Руис посчитал (или только назвал?) их с Адамом вполне здоровыми молодыми людьми, затем все же решилась, сочтя, что будущей ученице врача позволено: - Эти.. недомогания случаются часто?
Энтони Фэйн: Вопрос Кэтрин заставил Энтони задуматься: наверняка, сегодняшнее головокружение Адама было вызвано тем же, чем и прошлогоднее, случившееся в Зальцбурге - высокой концентрацией человеческой глупости, тогда в купе вагона, сегодня - в партере. Вместо ответа он лишь покачал головой: - Простите меня, мисс, но я бы не хотел обсуждать своего друга в его отсутствие... и пока я не узнаю, что именно затеял доктор Руис. Я ни минуты не сомневаюсь, что вы желаете лорду Гэлбрейту только добра, но...
Кэтрин Монтгомери: - Простите. - Кэтрин примиряюще на миг подняла открытые ладони. - Это в самом деле невежливо, но поверьте что моя бестактность вызвана только беспокойством за него. Если позволите.. - рука девушки нырнула в сумочку за блокнотом, стараясь, чтобы свет уличного фонаря не блеснул на другом ее содержимом - я передам лорду Гэлбрейту короткую записку.
Энтони Фэйн: - Разумеется, я передам все, что вы захотите ему передать, - откликнулся Энтони. - И не забудьте - я пригласил вас на ужин. На этот раз уже в компании с графом. Место предложил я, вам выбирать день.
Кэтрин Монтгомери: - Спасибо. - искренне откликнулась Кэтрин. - Я очень Вам благодарна и очень рада самому нашему знакомству, мистер Фэйн. Надеюсь, оно продолжится вскоре... Когда коляска наконец остановилась, Кэтрин при свете фонаря карандашом написала записку для Адама и, сложив листок, передала Энтони, на минуту поколебавшись, не стоит ли повторить вчерашнее рукопожатие. - Удачи, мистер Фэйн. Я не мадам Флоранж, предсказательница, но похоже, это может Вам сегодня понадобиться.. Удачи.
полная версия страницы