Форум » Франция -прекрасная и свободолюбивая, законодательница европейской моды и вкусов » Париж, 7-8 февраля 1866 года. » Ответить
Париж, 7-8 февраля 1866 года.
Рудольф де Самбрей: Суть квеста: Эраст Петрович Фандорин располагается в особняке маркиза, но приключения его только начались... Во-первых, он узнает о скорой дуэли маркиза с лордом Сеймуром. Во-вторых, за обедом он знакомится с госпожой Дюваль - и узнает в ней синьору Констанцу Карузо, с которой познакомился несколько лет назад на Корсике. При первой же возможности Эраст и Констанца отправляются на прогулку и доверяют друг другу тайны прошлого и заботы настоящего. Время и место действия: первые дни после прибытия Фандорина в Париж, дом маркиза на Елисейских полях и Люксембургский сад. Участники: Эраст Фандорин, маркиз де Самбрей, Констанца де Росси, Микелетто, игротехи.
Ответов - 9
Э.П.Фандорин: Солнце все также светило ярко и весело, и здешний февраль был настолько не похож на февраль, к которому привык Эраст Петрович у себя на родине, что он, даром, что был взволнован разговором, случившимся по дороге к особняку маркиза де Самбрея, все же не мог не обратить внимание на мягкое тепло, постепенно окутывающее землю, заставляющее набухнуть почки на деревьях, а кое-где выведшее на свет божий крохотные ростки тюльпанов. Снега нигде уже не было, и веяло весною - скорой, неизбежной и желанной. Фандорин молча шагал рядом с маркизом по дорожке, ведущей к дому - прекрасному особняку, стоявшему в тени высоких деревьев, и чем дальше, тем все тише становился уличный шум. А когда они подошли к дому, и галантный слуга отворил перед ними двери, тишина стала совсем звенящей. Но в этой тишине не было пустоты, и это несказанно радовало сердце. Дом внутри был очень красив, и чувствовалось, что к этому приложена была женская рука, рука женщины, любящей этот дом всем сердцем, а до того, сильнее, чем что-либо еще, любящая тех, ради кого и с кем она поселилась в этом доме. Казалось, что вот-вот - и раздадутся легкие шаги, и шелест юбок, и она выйдет к ним, вошедшим с улицы, и улыбнется, согревая руки своего мужа своими руками... Но никто не вышел, и чувствовалось, что в доме этом, помимо убранства, помимо сохраняющегося огня в очаге, детских голосов и тепла доброго сердца хозяина, живет скорбь - отголосками, воспоминаниями, ложась тенями на портреты. Этот дом пережил много печали, и души дорогих ушедших не покинули его. Не сильная, но ощутимая, она витала в воздухе, хотя, может, понятная и не всем, а тем лишь, кто пережил нечто подобное, и тем, у кого были причины вспоминать. Однако же в глубине дома слышались голоса, и воздух через окна был наполнен светом, и было в этом доме тепло и уютно, и отчего-то дом этот напомнил Фандорину другой дом - тот, где прошло его детство и его юность. И от этого на сердце стало чуть теплее. - У в..вас невероятно уютно, господин м...маркиз, - произнес Эраст Петрович, снимая плащ и перчатки. - Благодарю еще р..раз за то, что оказали мне т...такую честь.
Рудольф де Самбрей: - Это вы мне оказываете честь, месье Фандорин. - сердечно улыбнулся Рудольф. - С добрым гостем в жизни всегда становится больше света... Прошу вас, располагайтесь и устраивайтесь, как вам удобно, Мишель покажет вам комнату и будет оказывать все необходимые услуги, пока вы гостите у меня. Слуга, названный маркизом по имени, тут же подошел к ним и отвесил Фандорину поклон - почтительный, но без всякого раболепия. Как и все слуги в этом доме, он разделял убеждения хозяина в том, что люди рождаются свободными и равными. Но это не мешает им заботиться друг о друге. Самбрей отдал Мишелю короткие распоряжения, и вернул свое внимание Эрасту: - Мы обычно обедаем в пять часов. У вас достаточно времени, чтобы как следует отдохнуть. Я не стану вас тревожить, пока вы сами не сойдете в гостиную.
Э.П.Фандорин: Еще раз поблагодарив маркиза и осознав, что усталость все-таки начинает постепенно подкашивать ноги, Фандорин отправился вслед за Мишелем. И когда тот отворил перед ним дверь, за которой оказалась большая красиво убранная комната, пронес туда нехитрый скарб путешественника, после чего учтиво откланялся (юноша обратил внимание на то, с каким достоинство держался этот человек: не чета русской прислуге в большинстве своем: все делает спокойно, сдержанно. Достойно. Фандорин и у себя, общаясь с ему подобными, всегда держался учтиво, а здесь и вовсе забывалось, что перед тобой слуга. Скорее, управляющий. ), пояснив, что к чему, показав ванную комнату, а также где находятся все необходимые вещи, все, на что хватило Эраста Петровича - дойти до ванной, чтобы ополоснуть лицо и руки, после чего, раздевшись, упасть на кровать и моментально заснуть. Богатырским сном, как любил поговаривать отец в детстве. И что ему снилось, проснувшись, он не помнил совершенно, так крепко спал. *** Впрочем, в объятиях Морфея Фандорин провел недолгое время: нескольких часов хватило для того, чтобы выспаться и встать с постели в довольно бодром расположении духа, отдохнувшим и успокоившимся. Часы показывали три часа пополудни, времени до обеда было еще предостаточно, так что удалось и себя в порядок привести, побывав в ванной, надев аккуратный костюм взамен дорожного, и книгу полистать в тишине с полчасика. Беспокоить маркиза не хотелось: все-таки и так свалился, как снег на голову, да еще и (вот стыд-то) выложил с утра, как на духу, все, что на душе лежало камнем, тогда как (пусть Фандорин и не знал о том до того, как поведал о своей истории) маркизу и без того хватало горестей. Да и просто неприлично занимать собой досуг человека, и так проявившего столько доброты и заботы. Ну и еще не хотелось терять драгоценное уединение, которое Эраст Петрович за то короткое время, что прошло после гибели Лизаньки, особенно сильно полюбил. Полистав книгу еще немного, он глянул на часы и увидел, что время подошло уже к половине пятого вечера. Солнечный свет за окнами стал мягче и теплее: солнце постепенно садилось, день катился к вечеру. С улицы, из сада, на который выходили окна комнаты, доносились детские голоса. Отложив книгу, Фандорин подошел к окну. В саду гуляли трое: молодая женщина в темно-синем платье с белым кружевным воротничком, в красивой шали, накинутой на плечи, и собранными в сеточку темными волосами, и двое детей, глядя на которых Эраст Петрович не к месту подумал о том, что так могли бы выглядеть их с Лизанькой собственные дети: высокий темноволосый мальчик с серьезным бледным лицом, и маленькая девочка с копной пушистых светлых волос, в своем светлом платье напоминающая маленький солнечный зайчик. "Должно быть это дети маркиза", - подумал юноша, глядя на детей. "Какие милые. Как же жаль, что им, бедным, довелось перенести боль утраты, которую навряд ли они когда-то забудут..." Прогоняя печальные мысли, которые никак не оставляли его, Эраст Петрович перевел взгляд на их провожатую ("Бонна? Или родственница?"). Женщина все это время беседовала о чем-то с девочкой, и лицо ее было наклонено, но вот она уже смотрит наверх, что-то показывая малышке в ветвях деревьев, и глядя на это лицо Фандорина вдруг словно что-то укололо в самое сердце: лицо было ему знакомым, и не смутно, когда сомневаешься, не видел ли ты просто сие лицо в толпе, или в театре, или еще где-то относительно мимолетно, а знакомо так, словно... "Боже милостивый! Но этого же не может быть!" - ошеломленно подумал он, присматриваясь пристальнее и внимательно оглядывая даму, движения которой, облик, лицо, глаза и такие знакомые мелкие особенности положения рук в разговоре, того, как она поправляла крохотную выбившуюся из-под сеточки прядь, все яснее и яснее говорили ему о том, что, кажется, нынче у него день неожиданных встреч и чудес, потому что, если он все правильно понял и судьба над ним не смеется, наводя морок, то перед ним... "Констанца Карузо! Сеньора Констанца! Корсика... та история, путешествие на корабле...отец... девушка-рыбачка, о встрече с которой я так опрометчиво забыл... Боже мой, да разве возможно это?" - мысли в голове путались, но память услужливо подсказывала имена, и какое-то время Эраст Петрович даже решил, что все еще не проснулся, и ему это снится. Но после крепкого щипка за предплечье понял, что нет, все происходит наяву, и решил, что непременно удостоверится в правильности своих догадок, спустившись к обеду, а далее по обстоятельствам: или непременно выспится как следует, а не пару часов, чтобы придти в себя и не думать ерунды, или же это будет значить, что судьба решила порадовать его встречами, которые способны хотя бы немного подлечить его сердце. Решив не откладывать намеченное в долгий ящик, юноша подбежал к двери, и, выйдя из комнаты, чуть не налетел на проходящего мимо Мишеля. Извинившись перед лакеем, имевшим вид крайне недоуменный, Эраст Петрович направился к лестнице, и, увидев, что внизу никого еще нет (а заодно осознав, что все еще не знает, куда ему конкретно идти), направился вдоль череды комнат, и наткнулся на дверь, окно рядом с которой вело в сад, где находились сеньора Карузо и дети. Недолго думая, Фандорин отворил двери и вышел наружу, оказавшись на высоком крыльце с коваными перилами.
Констанца де Росси: Констанца торопилась домой, чтобы вовремя усадить детей за стол, но не тут-то было: Виктор и Луиза, разгулявшись, никак не хотели уходить из сада в душные комнаты. Сперва брат качал сестру на качелях и упрашивал гувернантку подождать - не прерывать на середине занятия, доставлявшего такое удовольствие милой Луизон: она болтала ножками, встряхивала золотистыми кудрями и заливисто хохотала, когда доска снова и снова взлетала над землей. Когда же детям наскучила эта забава, они придумали новую, принялись бегать вокруг качелей, играя в пятнашки, и уворачивались от Констанцы с ловкостью эльфов. Молодая женщина, наконец, оставила напускную строгость и на равных включилась в игру. Остывший суп ничего не стоило подогреть, а вот румянец на бледных щечках Луизон появлялся не так уж часто... Беготня на свежем воздухе шла ей на пользу, и это было самым главным. Неожиданно дверь особняка отворилась, и на крыльцо вышел какой-то незнакомый молодой человек...
Э.П.Фандорин: Женщина играла с детьми, и пока лица ее не было видно, можно было еще засомневаться в правоте своих догадок. Но вот она подняла голову и выпрямилась, глядя на Эраста Петровича, вышедшего на крыльцо, солнце осветило ее с головы до пят, и на душе потеплело: да, это была она, Констанца Карузо. Только вот... Только вот совсем другая. Строже. Сдержаннее. Скованнее, хотя все те же мягкие движения, все тот же теплый взгляд. И это синее платье... Силясь улыбнуться (Фандорин знал, что получается у него это криво, и в особенности это подобие улыбки совсем не похоже на улыбку того мальчишки, с которым когда-то свела судьба ее и ее мужа на Корсике), юноша спустился с крыльца. Держась в струнку, подошел ближе, на расстояние, коего требовали правила хорошего тона, и, слегка поклонившись, произнес: - Д...добрый день, в...вернее, вечер, м..м...мадам. Добрый в..вечер, мсье, мадемуазель. Ч...честь имею п...представиться: Эраст Пе..петрович Фандорин. Судьба р...распорядилась так, что н...нынче я- гость в доме господина м...маркиза. И, подняв глаза, глянул прямо в лицо сеньоре Карузо огромными голубыми глазами, в которых не осталось ни капли всего того, что видела она в этих глазах на Корсике...
Констанца де Росси: Констанца едва не вскрикнула, покачнулась и прижала ладони к щекам - она глядела на молодого человека со смесью радости, отчаяния и неверия, как будто перед ней неожиданно предстал призрак кого-то любимого, но потерянного навсегда. "О Боже! Вот это встреча!" - у нее не было причин думать, что Эраст злонамеренно выдаст ее тайну, но все же следовало его предупредить, что госпожа Дюваль приехала из Шотландии, и никогда не бывала на Корсике - Месье?.. Месье Фандорин! - она кое-как овладела собой, и улыбнулась детям, испуганно бросившимся к ней, как цыплята - под защиту наседки: - Что вы, что вы, мои милые? Этот месье - гость вашего отца, иностранец, он останется здесь, сколько пожелает, так поздоровайтесь с ним, как положено! Простите, месье... Мы играли, и несколько растерялись... Виконт Виктор де Самбрей и виконтесса Луиза де Самбрей к вашим услугам, как и я сама, Констанс Дюваль, гувернантка.
Э.П.Фандорин: Выражение, что застыло маскою на лице женщины, заставило Эраста Петровича оцепенеть даже больше, нежели то его состояние, в коем он пребывал вот уже который месяц. Еще полгода назад он радостно бросился бы к ней, поцеловал бы руку, долго держал бы ее руки в своих, глядя в глаза, выспрашивая о ее жизни, бесконечно улыбаясь, и чувствуя, как по сердцу "прыгают солнечные зайчики", как говорила бонна когда-то. Но сейчас все было иначе, и, хотя радость от встречи залила сердце ровным теплом, он чувствовал, как она, радость, гнездится где-то в самой глубине его, не давая эмоциям показаться снаружи, но даже разозлиться сам на себя не мог: слишком много потрясений для одного-единственного дня, который даже не успел закончиться... Даже отчаянное ее "Констанс Дюваль" было воспринято, как должное: Дюваль так Дюваль. Стало быть, есть причины, и славно, что он не успел назвать ее по имени, под которым ее знал. И интуиция, и взгляд Констанцы говорили ясно: молчите, молчите, всем вопросам - свое время. И чувствовалась за всем этим тайна, а возможно и горе, которые также прятались и рвались наружу одновременно, как и его собственные горе и тайны. "Этого просто быть не может. Это... это чудеса какие-то, право", думал Фандорин, кланяясь мадам Дюваль и виконту с виконтессой. Но вслух все также сдержанно произнес: - Б...бесконечно рад видеть вас, м...мадам, и очень рад п...познакомиться с вами, виконт, и с вами, виконтесса. Сегодня престранный день: уже вторая нежданная вст...встреча: сперва я встретился с мсье м...маркизом неподалеку от вокзала, а сейчас в...в...вижу вас, и, п..признаться, навряд ли сумею вы...выразить то, насколько шокирован и рад этому обстоятельству. Фраза далась ему с огромным трудом, а вид, пока он произносил эти слова, сделался совсем несчастным. Боже милостивый, у Констанцы наверняка возникнут вопросы, и немало. Что за странная штука - судьба?
Констанца де Росси: - Я... я тоже, месье, - честно призналась Констанца и подала молодому человеку руку. Дотронуться до него, ощутить живое теплое, убедиться, что перед ней не призрак, а сам Эраст собственной персоной - Эраст, которого она так хорошо помнила, и который без сомнения хорошо помнил ее... - Не знаю, что за случайность привела вас на встречу с господином маркизом, но это счастливая случайность. Да... счастливая. Ну а сейчас позвольте мне выполнить свои обязанности домоправительницы и пригласить вас к столу. В доме месье де Самбрея обед всегда подают в один и тот же час, надеюсь, что вы успели проголодаться, как и мы. Она говорила спокойно, взвешенно, не нарушая никаких приличий, и один Бог знает, как ей хотелось схватить Эраста за плечи, растормошить, забросать вопросами, узнать, от чего глаза его так печальны и на висках - ранняя седина, как изморозь.
Э.П.Фандорин: Изящно склонившись к поданной руке, Эраст Петрович поцеловал ее, едва коснувшись губами. Выпрямился и посмотрел Констанце в глаза. - Счастливая, я также у...уверен в этом, мадам. В к...конце - концов, как говорил когда-то м...мой отец: случайностей н...не бывает, всякая случайность есть б..божье провидение о человеке, и все н...не просто так. Всякая встреча случается т...тогда, когда это более всего необходимо че..человеку. К..конечно, пойдемте: я п..пытался найти залу, где принято обедать, но н..не преуспел, но зато вышел к вам. Пропуская вперед женщину и детей, Фандорин поспешил за ними. Солнце золотило сад, было очень тихо. Казалось, что место это - где-то вне времени и самой жизни.
полная версия страницы