Форум » Франция -прекрасная и свободолюбивая, законодательница европейской моды и вкусов » Ситэ, вечер 13 апреля. Монтгомери и Монтгомери. » Ответить
Ситэ, вечер 13 апреля. Монтгомери и Монтгомери.
Кэтрин Монтгомери: После встречи с доктором Сальваторе и своеобразного "экзамена" для Кэтрин дядя и племянница возвращаются в квартиру, снятую на время пребывания в Париже. Вниманию игроков и гостей! Прежние темы семьи Монтгомери от 12 и 13 апреля, перенесенные в архив, в сюжете не учитываются, за исключением истории полковника Монтгомери.
Ответов - 23, стр:
1 2 All
Джон Монтгомери: - Что ты называешь доверием? Может быть - это? Он указал на пепел в камине. - Можно ли считать актом доверия то, что ты за моей спиной читаешь письма от человека, который вольно или невольно подвел меня, дав тебе возможность попасть на лекцию, а также - письма от господина, чей почерк неизвестен даже Бенсону? Из всей нашей семьи, Кэтрин, непредсказуема лишь ты одна. Он смерил девушку недобрым взглядом, словно не мог подобрать определение тому, что видит перед собой. - Если ты утверждаешь, что я обращаюсь с тобой не должным образом, скажи мне об этом напрямик. Я не взял над тобой опеку? Я отдал тебя в приют или сбагрил тебя к бедным родственникам в Шотландии? Я не дал тебе образования, не обеспечил тебя, не позаботился о твоем приданом, не оставил тебе наследства, не вывел тебя в свет? Скажи, чего еще я для тебя не сделал? Если поначалу Монтгомери старался сохранять свой привычный, спокойный тон, то сейчас он непроизвольно повысил голос, и в его интонациях явственно зазвучали горечь и злость. - Ты считаешь себя вправе распоряжаться своей судьбой, но отдаешь ли ты себе отчет в том, что затеянное тобой предприятие во много раз опаснее твоего прошлогоднего выезда? На несколько секунд он отвернулся, почувствовав необходимость перевести дыхание, после чего добавил, уже тише: - Господь свидетель, я не осужу графа Сент-Джеймса, если он откажется от жены, изрекающей богохульства. Но если ты питаешь хоть каплю уважения ко мне, ты оставишь свои сомнительные интересы, вернешься домой и выйдешь замуж. В противном случае, - он посмотрел на дверь, - забудь о своем наследстве, о моих счетах и о моем существовании.
Кэтрин Монтгомери: - Да. - просто сказала Кэтрин, кивнув в ту же сторону, куда указывал его палец. - Это. Все мое доверие теперь там. Я имела глупость полагать, что могу быть важна для Вас сама по себе, не оценив должным образом того, что Вы поступали исключительно так, как должно поступать с молодыми родственницами, чтобы никто не называл Вас тираном. И я по-прежнему имею глупость не испытывать восторга - в голосе девушки прорезались рыдания - от того, что Вы поступаете так, как должно поступать, чтобы в глазах общества не выглядеть безвольным. И если для моей семьи нет и не было ничего важней того, как о ней буду говорить в свете, если Вас так заботит, что я могу посягнуть на Ваши деньги - оставьте их себе и откажитесь от родства со мной! - почувствовав что не в силах сдерживать слез, что они уже бегут по щекам, Кэтрин развернулась и выбежала из комнаты.
Джон Монтгомери: Монтгомери провожает племянницу тяжелым взглядом. Вновь устало проводит ладонью по лицу. Подходит к столу, где еще со вчерашнего вечера стоит бутылка с коньяком, пустая на две трети, и чистый бокал - об этом слуга заботится исправно. Покачивая бокал в руке, наблюдая за тем, как темная жидкость перетекает по стенкам, Джон возвращается креслу... И что есть силы швыряет бокал в камин.
полная версия страницы