Форум » Музыкальный салон » Поэзия » Ответить
Поэзия
Лакшми Бай: XIX век славится созданием великих творений, встрепенувших душу каждого. Но в этой теме предлагаю выкладывать не только классику. А стихи и баллады из разного времени, которые перекликаются с тем, что творится в душе персонажей.
Ответов - 11
Лакшми Бай: Оловянная война Тучка вдовам слез не вытирала, Не было убитых и сирот. Оба оловянных генерала Весело воскликнули: "Вперед!" Били барабаны, пела флейта, Серебрился оловянный строй. Грянул бой, геройски пал ефрейтор – Потому, что нужен был герой. Пушки извергали фейерверки И, с конфетным орденом на лбу, Возлежал ефрейтор в табакерке – Как герой – в серебряном гробу. А потом гуляли мировую, Победитель щедростью блистал, И вдову ефрейтора, живую, С песней понесли на пьедестал. Кто сказал, что на земле чудес нет? – Вот войска вернутся с похорон – И ефрейтор сразу же воскреснет, И вольется в новый батальон. Ночь. Бойцы в коробке спят спокойно. Командарм в кроватке приутих... Право же – прелестны были б войны, Если б дяди не играли в них!.. (с) Игорь Жук
Ребекка Кавершэм: Лакшми Бай , "ты повернул глаза зрачками в душу..."(Шекспир). Ну дальнейший текст не подходит. Но эти слова очень даже. Спасибо за тему.
Кэтрин Монтгомери: дружбе доктора Сальваторе и Энтони Фэйна Фармацевт Волнуйся, знахарь, о травах, почве, камнях, золе. Снабжай сигнатурой склянку, словно ларец ключом. Пекись о добротном тигле, об огневом котле. О звонких весах заботься. Более ни о чем. Сто тысяч лиц исказятся, гневно задрав носы: мол, стрелок ты не следишь и эпохи пульс потерял. Меж тем вот палец твой, он на пульсе. А вот часы, они идут, и довольно быстро, я проверял. Сто тысяч глаз, то есть двести тысяч, берем вдвойне, на зелье твое посмотрят, как на исчадье зла. А ты доверься ни в коей мере не им, но мне. Я первый приду отведать из твоего котла. Сто тысяч ртов напрягутся, как только я и ты бальзам разольем по чаркам, даже не дав остыть "Не пейте, вам станет плохо!" - запричитают рты. А нам и так уж плохо, что ж мы будем не пить? Сто тысяч лбов, начиненных мудростью лет и зим, замрут, не решив как быть, едва лишь я намекну, что даже отдыха ради ты отойдешь не к ним, а к сыну Ночи и к брату Смерти, то есть ко Сну. Кому же и спать - то сладко, как не тебе, врачу? Дремли, покуда в котле твоем, закипая в срок, бурлит лекарство от государства, пей не хочу, оно же средство от людоедства, рубль пузырек. Я сам бы спал, да бальзам гудит, аромат плывет, объяв район, а также примкнувший к нему пустырь, плывут индийские перцы, гвоздика, шафран и мед, мускатный цвет, кардамон, орехи, изюм, имбирь... (с) Михаил Щербаков прослушать
Энтони Фэйн: Кэтрин Монтгомери Благодарю!
Капитан Немо: из романтической классики. Фридрих Шиллер ПРОЩАНИЕ ГЕКТОРА Андромаха Для чего стремится Гектор к бою, Где Ахилл безжалостной рукою За Патрокла грозно мстит врагам? Если Орк угрюмый нас разлучит, Кто малютку твоего научит Дрот метать и угождать богам? Гектор Слёз не лей, - супруга дорогая! В поле битвы пыл свой устремляя, Этой дланью я храню Пергам. За богов священную обитель Я паду и - родины спаситель - Отойду к стигийским берегам. Андромаха Не греметь твоим доспехам боле; Ржавый меч твой пролежит в неволе, И Приама оскудеет кровь; В область мрака ты сойдёшь отныне, Где Коцит слезится по пустыне... Канет в Лету Гектора любовь! Гектор Весь мой пыл, все мысли и стремленья Я залью волной реки забвенья, Но не чистый пламенник любви... Чу, дикарь у стен уж кличет к бою. Дай мне меч и не томись тоскою - Леты нет для Гектора любви!
Лакшми Бай: Скажу вам, дочери, сыны... Я всю себя в беседе вам открою: Не заплатил никто полуцены И не любил никто полулюбовью. Можно В цветах найти полутона, Можно Жизнь оборвать на полуслове, Не существует лишь полуцена И не любил никто полулюбовью. Ничто напрасно не минет, Полуслеза вовеки не прольется, Жизнь цену полную возьмет За каждый вдох и каждый шаг под солнцем. Можно В цветах найти полутона, Можно Жизнь оборвать на полуслове, Не существует лишь полуцена И не любил никто полулюбовью. (с) Иво Бобул (?) перевод с украинского мой
Капитан Немо: Александр Блок БОГОМАТЕРЬ В ГОРОДЕ Ты проходишь без улыбки, Опустившая ресницы, И во мраке над собором Золотятся купола. Как лицо твое похоже На вечерних богородиц, Опускающих ресницы, Пропадающих во мгле... Но с тобой идет кудрявый Кроткий мальчик в белой шапке, Ты ведешь его за ручку, Не даешь ему упасть. Я стою в тени портала, Там, где дует резкий ветер, Застилающий слезами Напряженные глаза. Я хочу внезапно выйти И воскликнуть: "Богоматерь! Для чего в мой черный город Ты Младенца привела?" Но язык бессилен крикнуть. Ты проходишь. За тобою Над священными следами Почивает синий мрак. И смотрю я, вспоминая, Как опущены ресницы, Как твой мальчик в белой шапке Улыбнулся на тебя. Послушать на музыку Свиридова:
Капитан Немо: А.Блок *** Потемнели, поблекли залы. Почернела решотка окна. У дверей шептались вассалы: "Королева, королева больна". И король, нахмуривший брови, Проходил без пажей и слуг. И в каждом брошенном слове Ловили смертный недуг. У дверей затихнувшей спальни Я плакал, сжимая кольцо. Там - в конце галереи дальней Кто-то вторил, закрыв лицо. У дверей Несравненной Дамы Я рыдал в плаще голубом. И, шатаясь, вторил тот самый - Незнакомец с бледным лицом.
Садхир Варма: Рабиндранат Твгор. Тяжелое время Если погасшего неба спускается вечер, Музыка дня исчезает, по мгле расплываясь, Если не видно в пространствах дороги для встречи, Если усталость приблизилась, тела касаясь, Страх забирается в сердце, хватает за плечи, Мглой горизонты закрылись и темными снами, То и тогда, моя птица размеренной речи, Бей о лазоревый воздух своими крылами. Слышу я шелесты леса, но это змеится Море — бездушное, злое, большое, пустое, Это не нежных цветов ароматные лица, Это тяжелые волны не знают покоя. Где же здесь берег морской, чтоб на нем приютиться? Где же гнездо, перевитое роз лепестками? Но и тогда, моей речи размеренной птица, Бей о лазоревый воздух своими крылами. Темная ночь расстилается словно химера, Солнце заснуло и дремлет на пике далеком, Вздох затаила вселенной тяжелая эра, Время считая в молчанье своем одиноком, Миг — и разорвана тверди холодная сфера. Острый луны ятаган появился над нами. Но и теперь, моя вольная птица размера. Бей о лазоревый воздух своими крылами. Яркие звезды с бескрайнего неба сурово Смотрят на землю, презренья отнюдь не скрывая. Снизу глядит беспощадного моря основа, Гибели полны в извечном движенье вздымая. С дальнего берега голос моленья пустого Слышен: "Вернись и останься с твоими друзьями». Но и тогда, моя птица бессмертного слова, Бей о лазоревый воздух своими крылами. Я ничего не боюсь, не хочу возвращенья Стал я далек от надежд, от обманщиц всегдашних Нет, я не знаю бессмысленных слов сожаленья. Нет мне ни дома, ни места для празднеств домашних. Есть лишь просторы вселенной, покрытые тенью. Есть только крылья, чтоб вечно парить над мирами. Но и тогда, моя птица, мое вдохновенье, Бей о лазоревый воздух своими крылами.
Лакшми Бай: Он же: КЛИЧ Не сможет вспять нас повернуть Никто и никогда. А тех, кто преградит нам путь, Несчастье ждет, беда. Мы путы рвем. Вперед, вперед — Сквозь зной, сквозь холод непогод! А тем, кто сети нам плетет, Самим попасть туда. Беда их ждет, беда. То Шивы клич. Вдали поет Его призывный рог. Зовет полдневный небосвод И тысяча дорог. С душой сливается простор, Лучи пьянят, и гневен взор. А тех, кто любит сумрак нор, Лучи страшат всегда. Беда их ждет, беда. Все покорим — и высь вершин, И океан любой. О, не робей! Ты не один, Друзья всегда с тобой. А тем, кого терзает страх, Кто в одиночестве зачах, Остаться в четырех стенах На долгие года. Беда их ждет, беда. Очнется Шива. Протрубит. Взлетит наш стяг в простор. Преграды рухнут. Путь открыт. Закончен давний спор. Пусть взбитый океан кипит1 И нас бессмертьем одарит. А тем, кто смерть, как бога, чтит, Не миновать суда! Беда их ждет, беда. Перевод А.Ревича ВСЕУНИЧТОЖЕНИЕ Везде царит последняя беда. Весь мир она наполнила рыданьем, Все затопила, как водой, страданьем. И молния средь туч — как борозда. На дальнем бреге смолкнуть гром не хочет, Безумец дикий вновь и вновь хохочет, Безудержно, не ведая стыда. Везде царит последняя беда. Разгулом смерти жизнь пьяна теперь, Миг наступил — и ты себя проверь. Дари ей все, отдай ей все подряд, И не смотри в отчаянье назад, И ничего уж больше не таи, Склоняясь головою до земли. Покоя не осталось и следа. Везде царит последняя беда. Дорогу должно выбрать нам сейчас: У ложа твоего огонь погас, В кромешном мраке затерялся дом, Ворвалась буря внутрь, бушует в нем, Строенье потрясает до основ. Неужто ты не слышишь громкий зов Твоей страны, плывущей в никуда? Везде царит последняя беда. Стыдись! И прекрати ненужный плач! От ужаса лицо свое не прячь! Не надвигай край сари на глаза. Из-за чего в душе твоей гроза? Еще твои ворота на запоре? Ломай замок! Уйди! Исчезнут вскоре И радости и скорби навсегда. Везде царит последняя беда. Ужель твой голос скроет ликованье? Неужто в пляске, в грозном колыханье Браслетам на ногах не зазвучать? Игра, которой носишь ты печать,— Сама судьба. Забудь, что было прежде! В кроваво-красной приходи одежде, Как ты пришла невестою тогда. Везде, везде — последняя беда. Перевод А. Ахматовой
Кэтрин Монтгомери: Я только девочка. Мой долг До брачного венца Не забывать, что всюду - волк И помнить: я - овца. Мечтать о замке золотом, Качать, кружить, трясти Сначала куклу, а потом Не куклу, а почти. В моей руке не быть мечу, Не зазвенеть струне. Я только девочка,- молчу. Ах, если бы и мне Взглянув на звезды знать, что там И мне звезда зажглась И улыбаться всем глазам, Не опуская глаз! (с) Марина Цветаева и ее же: Легкомыслие!- Милый грех, Милый спутник и враг мой милый! Ты в глаза мне вбрызнуло смех, и мазурку мне вбрызнуло в жилы. Научив не хранить кольца,- с кем бы Жизнь меня ни венчала! Начинать наугад с конца, И кончать еще до начала. Быть как стебель и быть как сталь в жизни, где мы так мало можем... - Шоколадом лечить печаль, И смеяться в лицо прохожим!
полная версия страницы